Александр михайлович тверской

Псковский изгнанник

В следующем, 1328 году Иван Калита прибыл в Орду. Весть о сожжённых русских городах порадовала Узбека. Тот посчитал это достойной расплатой за убийство брата и попытку поднять меч против ордынцев. Правда, хан остался недоволен тем, что убийце Шевкала, князю Александру, удалось скрыться. Узбек, как и обещал, пожаловал Ивану Калите великое княжение. Тверь же он передал Константину, младшему брату Александра, который принял сторону москвичей и уверил ордынцев в своей верности. Однако, отпуская московского и тверского князей на Русь, Узбек взял с них слово, что те приведут ему на суд мятежного Александра. Исполняя ханское желание, Калита, вернувшись в Москву, сразу же отправил послов в Псковскую республику, где укрылся Александр. — Хан Узбек повелел искать тебя и прислать к себе в Орду, — объявили бывшему великому князю послы. — Пойди же к нему, да не привлечешь же ярость его на всех нас. Ибо удобнее тебе за всех пострадать, нежели нам всем тебя ради пострадать и пустой всю землю сотворить. — Значит, вместо защитников я нахожу в соотечественниках гонителей, — ответил Александр. — Больно смотреть, как христиане помогают неверным, служат им и предают своих братьев. Но я готов жертвовать собою для общего спокойствия! Однако псковитяне заступились за князя. — Останься с нами! Клянёмся, что тебя не выдадим, — пообещали они Александру. — Лучше умрём с тобою. После чего они велели послам убираться восвояси, сами же стали готовиться к обороне своих земель и даже воздвигли новую крепость в Изборске. Иван Калита понимал, что если он не сдержит слово и не приведёт Узбеку Александра, сам запросто сможет попасть к хану в немилость. Новому великому князю ничего не оставалось, кроме как собирать армию и идти на Псков войной. В 1329 году воинство Калиты не спеша выдвинулось к псковским границам. Великий князь сознательно медлил, рассчитывая, что псковитяне испугаются собранной против них силы и выдадут изгнанника. Однако те не дрогнули. Поняв, что Псков и правда готовится биться до последнего. Калита остановил армию и собрал совет. — Если сейчас пойдём на князя Александра, то все псковичи с оружием в руках встанут за него, — сказал он. — А рядом немцы, которые запросто могут прийти к ним на помощь. Есть ли способ без боя выманить и пленить князя? И тут Калите пришла в голову идея: он убедил митрополита проклясть псковитян, если они не выдадут Александра. Да только даже перед угрозой отлучения от Церкви псковитяне отказались предать князя. Тут уж не выдержал сам Александр. — Да не будет проклятия на моих друзьях и братьях ради меня! — сказал он. — Лучше я уйду из вашего града, освобождая вас отданной мне клятвы. Псковский народ с горечью отпустил князя-изгоя. Однако Калита рано обрадовался победе: Александр всё равно не сдался, а отправился ещё дальше — в Литву, где его с честью принял великий князь литовский Гедимин. Преследователи поняли, что теперь-то мятежника точно не достать, и ни с чем вернулись домой. Впрочем, Узбек не сильно расстроился, узнав о том, что его врагу удалось уйти, и не стал за это карать русских князей. Постепенно хан и вовсе позабыл о тверском мятеже. Александр, погостив в Литве 18 месяцев, вернулся в Псков.

Второе тверское княжение (1338—1339)

Живя во Пскове, Александр тосковал по своей родной Твери. По словам летописи, Александр рассуждал так: «Если умру здесь, то что будет с детьми моими? Все знают, что я выбежал из княжения моего и умер на чужбине: так дети мои будут лишены своего княжества».

В 1336 году Александр послал в Орду сына Фёдора: узнать, нельзя ли как-нибудь умилостивить хана. Фёдор вернулся из Орды с татарским послом на Русь. Хан простил Александра, и тот, заочно взяв благословение митрополита, решил лично ехать к Узбеку. Он отправился туда с боярами.

Узбек помиловал его и вернул Александру тверское княжение. Константин Михайлович не противился воле хана: она соответствовала «лествичному» принципу наследования и приветствовалась тверитянами. Вскоре к Александру приехала жена с детьми из Пскова. Все они надеялись вновь возвеличить Тверское княжество.

Убийство Александра Михайловича и сына его Федора в Орде, и перевозка их тел. Миниатюра Лицевого летописного свода

В то же время Василий Ярославский, видя новый подъём Твери, обратился к Александру за защитой от Ивана Калиты, самовластвовавшего на множестве территорий, не принадлежавших Москве. Тогда же тверские бояре, недовольные новым правителем, переехали к Ивану.

Московский князь решил действовать не силой, но убеждением. Вместе с двумя своими сыновьями Симеоном и Иваном он поехал к Узбеку и полностью овладел его доверием. Иван Калита очернил тверского князя перед ханом, описав его как убеждённого противника татар. Узбек немедленно позвал к себе Александра Михайловича, Василия Ярославского и других удельных князей, обещая им большие милости. Калита же поспешно отбыл в Москву.

Александр отнёсся к призыву хана с подозрением и решил наперёд отправить в Орду сына Фёдора, но вскоре он получил вторичное приглашение и вынужден был поехать туда сам. Вместе с ним поехали Роман Михайлович Белозерский и Василий Давыдович Ярославский. Когда Александр сел в ладью, погода резко испортилась, зашумел ветер, и гребцы едва могли одолеть стремление волн, которые несли их назад к берегу. Это было воспринято людьми как плохое предзнаменование.

Зная, что Василий Ярославский будет на него жаловаться, Иван Калита отправил отряд в 500 воинов перехватить его на пути, но тот отразил их.

В Орде Александр встретил своего сына Фёдора, отговаривавшего его идти к хану, но всё же, несмотря на эти уговоры, с богатыми дарами отправился к Узбеку. Их приняли с мрачным безмолвием. Прошёл целый месяц ожидания. Некоторые приближённые к Узбеку татары, в том числе и его жена, заступались за Александра. Наконец, в Орду прибыли сыновья Ивана Калиты, что и разрешило сомнения хана: Узбек объявил, что Александр должен умереть.

В день казни Александр встал рано, помолился и, видя, что время проходит, послал к ханше за вестями, сел на коня и поехал по знакомым узнать о своей участи, но везде был один ответ, что она решена, что он должен ждать в этот день смерти. Дома встретил его посол от ханши с той же вестью. Александр стал прощаться с сыном и боярами, сделал распоряжение насчет своего княжества, исповедовался.

Его казнили вместе с Фёдором:

Растерзанные тела их были привезены во Владимир, где их отпел митрополит Феогност, а затем погребены в Твери, в церкви Святого Спаса.

Иван Калита распространил своё влияние и на тверское княжество, в котором снова стал править Константин Михайлович. Тверичи в знак своего повиновения отослали в Москву большой соборный колокол.

Федорчукова рать

Новость о жестоком убийстве племянника потрясла хана Узбека. Он решил, что вся Русь восстала против Орды. Возможно, если бы в тот момент действительно все русские города присоединились к тверскому мятежу, государство избавилось бы от власти захватчиков. Однако этого не произошло. Во-первых, оттого, что русский народ боялся ордынцев, которые время от времени устраивали карательные походы на Русь. Жители остальных земель думали лишь о том, чтобы их не коснулся гнев хана, когда тот станет мстить мятежникам. Во-вторых, не было согласия между правителями городов, которые сами время от времени воевали друг с другом. Этим и воспользовался Узбек. — Буду казнить русских русскими! — решил он. Зная о давней вражде между тверскими и московскими князьями, хан отправил к последним посла. Прибывший в Орду по его зову московский князь Иван Калита охотно принял предложение хана, который пообещал сделать его великим князем, если тот поквитается с тверичами. Калита вернулся на Русь при поддержке 50-тысячного ханского войска, которым командовал ордынский полководец Федорчук (столь необычное имя связано с тем, что тот принял христианство). Вся эта Федорчукова рать, как её прозвали в народе, принялась опустошать не только земли мятежников, но и остальные, чтобы впредь неповадно было обнажать оружие против Орды. Виновница же мятежа, Тверь, практически обратилась в пепел. Не пострадали только Москва и ещё несколько городов, поддержавших Калиту. Также удалось избежать страшной участи новгородцам: они откупились большой суммой денег и посланными ордынским полководцам дарами.

Разведка лейтенанта флота

2 апреля 1866 года, на следующий день после рождения, младенец Сандро был произведен Александром II в чин полковника и назначен шефом 73го пехотного Крымского полка. Однако в пятнадцать лет юноша, совершив на борту корвета «Варяг» двухмесячное плавание по Балтийскому морю, сделал шокирующий родню выбор — служить на флоте. Член Императорской фамилии, пожертвовав всеми полагавшимися преференциями по службе, начал флотскую карьеру с нулевой отметки. Первый офицерский чин мичмана Александр Михайлович получил лишь в октябре 1885 года, но и после этого не слишком стремительно поднимался по служебному трапу. Притом, что на борту военного судна под Андреевским флагом великий князь побывал в Англии, Франции, Дании, Германии, Греции, Швеции, Северо-Американских Соединенных Штатах, Алжире, Турции, Палестине, Египте, Сингапуре, Батавии (Индонезии), Новой Гвинее…

Путешествуя по миру, Сандро щедро делился с другом Ники впечатлениями: «Откровенно тебе скажу, что наши баядерки в балете, как Кшесинская… в сто раз лучше здешних (индонезийских. — Авт.) и индийских, я думаю. Что, повидавши их, ты со мной согласишься»2. Но за рамками личных писем оставались куда более серьезные наблюдения. Задолго до того, как русская военно-морская разведка получила организационное оформление, Александр Михайлович стал одним из самых успешных и результативных ее офицеров.

Адмирал Старк ушел в последнее плавание под Андреевским флагом

Под прикрытием великокняжеского сана он имел возможность ознакомиться с устройством флотов крупнейших мировых держав. Бывал на кораблях, посещал военно-морские базы, порты, доки, верфи

Тщательно отслеживал тенденции в развитии военно-морского дела, обращая особое внимание на соотношение броненосных кораблей, крейсеров, миноносцев в военных флотах мировых держав. Собранные сведения тщательно систематизировал и с 1892 по 1906 год публиковал в виде прекрасно изданных справочных книжек «Военные флоты иностранных государств» и альбомов фотографий, которые могли быть использованы офицерами флота для боевой подготовки в грядущей войне

«Цена книжек была очень дешевой, а сведения — безукоризненно точными, да, кроме того, и статьи этих книжек были дельны и беспристрастны во всех отношениях»3.

И при этом под венец с Ксенией он пошел в мундире лейтенанта флота. До сей поры ни одна из великих княжон Дома Романовых не выходила замуж за августейшую особу в столь низком чине! Взойдя на престол, Ники незамедлительно произвел друга и зятя Сандро «за отличие» по службе в чин капитана 2го ранга. (В период с 1884 по 1909 год во флоте существовало лишь четыре обер- и штаб-офицерских звания: мичман, лейтенант, капитан 2го ранга, капитан 1го ранга). Двадцативосьмилетний Александр Михайлович был в восторге:

«Это для меня полная неожиданность и награда незаслуженная. Будь уверен, что я принадлежу душой и телом тебе и готов до гроба служить по твоим указаниям на пользу дорогого флота и России. Ты мне сделал полнейший сюрприз. Ксюша также весьма рада быть женой штаб-офицера»4.

Примечания

1. ↑ Карамзин Н. М. История государства Российского. Том IV, глава VIII.
2. Грамоты Великого Новгорода и Пскова / Под ред. С. Н. Валка. — М.—Л.: Академия наук СССР, 1949.
3. ↑
4. Псковские летописи / Под ред. А. Н. Насонова. — М.: Академия наук СССР, 1955.
5. « было тогда не бесчестною изменою, но делом весьма обыкновенным. Произвольно вступая в службу Князя великого или Удельного, Боярин всегда мог оставить оную, возвратив, ему земли и села, от него полученные. Вероятно, что Александр, быв долгое время вне отчизны, возвратился туда с новыми любимцами, коим старые Вельможи завидовали: например, мы знаем, что к нему выехал из Курляндии во Псков какой-то знаменитый Немец, именем Доль, и сделался первостепенным чиновником двора его. Сие могло быть достаточным побуждением для Тверских Бояр искать службы в Москве, где они без сомнения не старались успокоить Великого Князя в рассуждении мнимых или действительных замыслов несчастного Александра Михайловича…» (Н. М. Карамзин)

Первое тверское княжение (1326—1327)[править | править код]

Вместе с Дмитрием Александр ждал решение его судьбы в Орде. Уже казалось, что Узбек помилует Дмитрия, и Александр вместе с ханскими пошлинниками уехал из Орды. Однако 15 сентября 1326 года Дмитрий Грозные Очи был казнён. Узбек-хан, несмотря на это, отдал ярлык на великокняжеское правление в Тверь. Старшим в роду тверских князей был Александр Михайлович.

Александр также стал новгородским князем. В договорной грамоте начала 1327 года новгородцы пишут, что уступают ему сёла, купленные им или его боярами, если его люди не будут вмешиваться в судные дела других волостей и принимать на свою землю вольных жителей. Согласно договору, основная власть находилась у новгородского посадника, без которого князь ничего не мог сделать.

Тверское восстание 1327 годаправить | править код

Основная статья: Тверское восстание

Поначалу всё складывалось благополучно, но в конце лета 1327 года в Тверь с большой свитой приехал ханский посол Шевкал (Чолхан или Щелкан), двоюродный брат Узбека. Он поселился в княжеском дворце, выгнав оттуда Александра, после чего «сотворил великое гонение на христиан — насилие, грабёж, избиение и поругание». Пошёл даже слух (сам по себе фантастический, но характерный для умонастроения), будто Щелкан собирался перебить князей и самому сесть на тверском престоле, а русский народ обратить в ислам; якобы, это должно было случиться на праздник Успения. Согласно летописному рассказу, тверичи обращались к Александру, предлагая расправиться с татарами, но тот уговаривал их «терпеть».

Однако 15 августа спонтанно вспыхнуло восстание, начавшееся с попытки татар из свиты Чолхана отнять кобылу у некоего дьякона Дудко; возмущённый народ вступился за дьякона, после чего кинулся громить татар по всему городу. Чолхан со свитой пытался защищаться в своей резиденции, княжеском дворце — и был сожжён заживо вместе с дворцом; были перебиты все татары, находившиеся в Твери, включая «бесермен» — ордынских купцов. Тверские летописи указывают именно на спонтанный характер восстания и не дают никакого повода говорить о каком-то участии князя в его организации, хотя некоторые летописи (за пределами Твери) выставляют Александра инициатором восстания. По мнению многих историков, Александр инициатором явно самоубийственного восстания быть не мог. Тем не менее он, вероятно сочувствуя настроениям народа, не предпринял мер для успокоения восставших.

Карательная экспедиция против Твериправить | править код

Хан Узбек немедленно организовал карательную экспедицию против Твери. Он призвал к себе Ивана Калиту, московского князя — давнего соперника Твери в борьбе за владимирский великокняжеский стол. Узбек обещал сделать Ивана великим князем, дал ему 50 000 воинов под началом пяти темников и велел идти на Александра Михайловича. К этому войску присоединились ещё силы Александра Васильевича Суздальского. На Руси этот поход стал известен как «Федорчукова рать», по имени татарского командующего Федорчука (христианина).

Александр Михайлович хотел бежать из Твери в Новгород, но туда уже ехали московские наместники. Видя, что Иван Калита приближается к Твери, Александр Михайлович уехал во Псков, а его братья Константин и Василий — в Ладогу. Русская земля осталась без защиты:

Александр Васильевич стал владимирским князем, Иван Данилович — новгородским, Константин Михайлович — тверским. Александра же было велено искать по всей русской земле.

Второе тверское княжение (1338—1339)

В 1336 году сын Александра Фёдор вернулся из Орды с татарским послом в Россию. Хан простил Александра, и тот решил лично ехать к Узбеку. Он отправился туда с боярами

Узбек помиловал его и вернул Александру тверское княжение. Константин Михайлович не противился воле хана: она соответствовала «лествичному» принципу наследования и приветствовалась тверитянами. Вскоре к Александру приехала жена с детьми из Пскова. Все они надеялись вновь возвеличить тверское княжество

В то же время Василий Ярославский, видя новый подъём Твери, обратился к Александру за защитой от Ивана Калиты, самовластвовавшего на множестве территорий, не принадлежавших Москве. Тогда же тверские бояре, недовольные новым правителем, переехали к Ивану

Московский князь решил действовать не силой, но убеждением. Вместе с двумя своими сыновьями Симеоном и Иваном он поехал к Узбеку и полностью овладел его доверием. Иван Калита очернил тверского князя перед ханом, описав его как убеждённого противника татар. Узбек немедленно позвал к себе Александра Михайловича, Василия Ярославского и других удельных князей, обещая им большие милости. Калита же поспешно отбыл в Москву

Александр отнёсся к призыву хана с подозрением и решил наперёд отправить в Орду сына Фёдора. но вскоре он получил вторичное приглашение и вынужден был поехать туда сам. Вместе с ним поехали Роман Михайлович Белозерский и Василий Давидович Ярославский. Зная, что последний будет на него жаловаться, Иван Калита отправил отряд в 500 воинов перехватить Василия на пути, но ярославский князь отразил их

В Орде Александр встретил своего сына Фёдора, отговаривавшего его идти к хану, но всё же, несмотря на эти уговоры, отправился к Узбеку. Их приняли. Прошёл целый месяц ожидания. Некоторые приближённые к Узбеку татары, в том числе и его жена. заступались за Александра. Наконец в Орду прибыли сыновья Ивана Калиты, что и разрешило сомнения хана: Узбек объявил, что Александр должен умереть. Его казнили вместе с Фёдором

Растерзанные тела их были привезены во Владимир, где их отпел митрополит Феогност, а затем погребены в Твери

Впоследствии Александр Михайлович и его сын Федор были канонизированы Православной церковью в лике Святых Мучеников

Иван Калита стал властвовать и над тверским княжеством, в котором снова стал править Константин Михайлович. Тверитяне в знак своего повиновения отослали в Москву большой соборный колокол

Ультиматум дяди реформатора

К несчастью, во главе Морского министерства, Адмиралтейств коллегии и всего Русского флота стоял генерал-адмирал великий князь Алексей Александрович. Сандро дал своему двоюродному дяде исчерпывающую характеристику:

«В его жизни преобладали верткие дамы и неповоротливые корабли».

Сошлемся на мнение исключительно компетентного современника — знаменитого кораблестроителя академика Алексея Николаевича Крылова. «За 23 года его управления флотом бюджет вырос в среднем чуть ли не в пять раз; было построено множество броненосцев и броненосных крейсеров, но это «множество» являлось только собранием отдельных судов, а не флотом. … В смысле создания флота деятельность генерал-адмирала Алексея была характерным образцом бесплановой растраты государственных средств, подчеркивая полную непригодность самой организации и системой управления флотом и Морским ведомством»12.

Именно эту порочную систему управления и хотел сокрушить Александр Михайлович. Он надеялся на поддержку друга Ники, которая была ему обещана: ведь все докладные записки кавторанга были составлены по поручению государя.

Летчика-аса, спасшего 29 полярников, похоронили через 81 год после гибели

Сандро ошибся. Разразился чудовищный скандал.

Генерал-адмирал Алексей рвал и метал, утверждая, что если бы подобного рода поступок совершил никому не известный офицер флота, а не член Императорской фамилии, то он, генерал-адмирал, выгнал бы его со службы с волчьим билетом. Алексей Александрович увидел в Сандро опасного честолюбца, пожелавшего при помощи интриги занять его место. Суть дела его не интересовала, впрочем, он и не был в состоянии ее понять. «Одно только упоминание о современных преобразованиях в военном флоте вызывало болезненную гримасу на его красивом лице. Не интересовался ничем, что бы не относилось к женщинам, еде и напиткам», — утверждал Сандро. За спиной столоначальника стояли старые адмиралы, плохо понимавшие нужды современного флота. Заскорузлый аппарат Морского министерства жил своей независимой от внешних обстоятельств жизнью.

Внешне импозантный и величественный великий князь Алексей («семь пудов августейшего мяса») пригрозил юному императору своей отставкой. Ники, царствующий лишь второй год, подчинился непреклонному желанию дяди и «сдал» друга детства. Сандро остался на службе, но на несколько лет был вынужден расстаться с флотом. Дальнейшие события хорошо известны: капитуляция Порт-Артура, разгром флота в сражении при Цусиме, позор поражения в Русско-японской войне.

Ни зять царя Сандро, ни сам царь Ники были не в состоянии переломить ситуацию. Сломать косный министерский аппарат, к несчастью для страны, сможет лишь революция.

Пророческие письма другу

История не терпит сослагательного наклонения. Но если бы Ники услышал своего друга, бившего во все колокола и посылавшего императору одну докладную записку за другой…

«Опасно упустить время. Я боюсь, что наши начальники так увлеклись своей возлюбленной Либавой и казармами, магазинами и флигелями, что главное, то есть суда, у них стоят на втором плане.

…Следует помнить, что наш флот должен состоять из судов, способных выходить в океан и вести наступательную войну, а отнюдь не оборонительную.

…Лучшее средство заставить молчать англичан в разных восточных вопросах, это иметь постоянно в океане 20 крейсеров I ранга; эта громадная сила в наших руках урезонит все горячие головы английских палат.

…Время есть, в шесть лет при энергии Морского министерства и правильной постановке судостроения мы можем создать сильный крейсерский флот и к окончанию Великого Сибирского пути явиться на Востоке во всеоружии, когда даже на ум не придет японцам попробовать русских снарядов.

75 лет назад заработала советско-американская авиатрасса Аляска — Сибирь

…Если Россия должна на Дальнем Востоке играть первостепенную роль и не хочет уступить свое место Японии, то пора и нам принять меры, чтобы к 1903 году быть готовыми ко всяким случайностям.

…Японцы особенно оценили значение острова Цусима, находящегося посередине Корейского пролива, и обратили его в укрепленную станцию для боевого флота».

Вчитайтесь в последние два абзаца: это написано в апреле 1896 года.

Вдумайтесь в смысл написанного: до позора Цусимы еще девять лет. Есть время и необходимые материальные ресурсы. Есть стратегический план маневра этими ресурсами, разработанный великим князем. Есть абсолютная власть в руках его друга, императора и самодержца Всероссийского Николая II. Российская империя могла достойно подготовиться к будущей войне и избежать цусимского разгрома.

Но пророческие предложения капитана 2го ранга были беспощадно торпедированы.

До восшествия на владимирский престол

В 1318 отец его Михаил Ярославич, отправляясь в Орду, разделил свою вотчину между ним и его старшим братом, Дмитрием Грозные Очи. После смерти своего отца, казненного в Орде, Александр в 1320 году ездил во Владимир и заключил мир по всей воле московского князя Юрия Даниловича. Первые годы правления Александра Михайловича прошли в борьбе с Юрием Даниловичем; Александр Михайлович был верным союзником и помощником своего брата. В Дмитрий и Юрий находились в Орде в ожидании ханского суда. Туда же прибыл и Александр. Здесь 21 ноября 1325 года Дмитрий Тверской в гневе убил Юрия Московского при встрече