Электронный проект «архивы

Кто и как судил декабристов?

Допрос декабриста Следственным комитетом в 1826 году. Рисунок Владимира Адлерберга 

Для расследования дела был создан специальный орган — «высочайше учреж­денный Тайный комитет для изыскания соучастников злоумышленного общества, открывшегося 14 декабря 1825 года», куда Николай I назначил в основном генералов. Для вынесения приговора специально учредили Верховный уголовный суд, в который назначили сенаторов, членов Государственного совета, Синода.

Проблема заключалась в том, что императору очень хотелось осудить мятеж­ников справедливо и по закону. Но подходящих законов, как выяснилось, не было. Не существовало никакого цельного кодекса с указанием относитель­ной тяжести разных преступлений и мер наказаний за них (вроде современного Уголовного кодекса). То есть можно было воспользоваться, скажем, Судеб­ником Ивана Грозного — его никто не отменял — и всех, например, сварить в кипящей смоле или колесовать. Но было понимание, что это уже никак не соответствует просвещенному XIX веку. К тому же подсудимых много — и вина их очевидным образом различается. 

Поэтому Николай I поручил Михаилу Сперанскому — сановнику, тогда известному своим либерализмом, — разработать какую-то систему. Сперанский разбил обвинение на 11 разрядов по степени вины, про каждый разряд прописал, какой состав преступления ему соответствует. А потом обвиняемых расписали по этим разрядам, и по каждому судьи, выслушав записку о силе его вины (то есть итог следствия, нечто вроде обвинительного заключения) голосовали, соответствует ли он этому разряду и какую меру наказания назначить каждому разряду. Вне разрядов шли пятеро, пригово­ренных к смертной казни. Впрочем, приговоры делали «с запасом», чтобы государь мог проявить милосердие и смягчить наказание.

Процедура была такая, что сами декабристы на суде не присутствовали и не могли оправдываться, судьи рассматривали только подготовленные Следственным комитетом бумаги. Декабристам лишь огласили готовый приговор. За это они потом упрекали власть: в более цивилизованной стране у них были бы адвокаты и возможность защищаться.

Всё, что нужно знать о Николае I, в 10 пунктах

Рассказывает историк Леонид Ляшенко

1970–80-е годы: официоз и диссиденты

Чем декабристы устраивали и власть, и диссидентов?

Почтовая марка «150-летие восстания декабристов». 1975 год Использована картина Дмитрия Кардовского «Декабристы на Сенатской площади», 1927 год.

Следующий всплеск интереса широкой публики к декабристам приходится на 1970–80-е годы. На этот раз его подпитывали заново востребованная в хрущевское время революционная романтика, официальная пропаганда, утверждавшая, что советская власть воплотила в жизнь мечты всех героев‑революционеров, а также готовность «перешедшей на антисоветские позиции» интеллигенции видеть в декабристах своих предшественников, а в самодержавии — параллели с советским режимом. В очередной раз декабристы оказались парадоксальной точкой консенсуса.

Декабристы. Репродукция гравюры Виктора Пензина. 1980 год

Для интеллигенции на первый план выступила проблема свободной личности, противостоящей тираническому режиму, с насущными вопросами нравственно-этического свойства. Они были сформулированы Натаном Эйдельманом как дилемма о «подвиге ожидания и подвиге нетерпения», то есть выбор между революцией, чреватой кровью и новой диктатурой, и медленным эволюционным развитием, обрекающим ныне живущих терпеть имеющееся положение. Из всего отечественного революционного пантеона наиболее симпатичными, близкими, морально безупречными были декабристы и Герцен. Они служили нравственным мерилом, тем святым в отечественной истории, чему можно было поклоняться открыто, лукаво пользуясь совпадением с официальной системой ценностей. Показательно, что в 1960–70-е годы декабристы вернулись в актуальную художественную литературу, причем наиболее востребованы были стихи, где размышление о декабристах переплеталось с поиском собственного жизненного выбора (Д. Самойлов, Н. Коржавин, Б. Окуджава, Ю. Ким, А. Галич).

Мемориальная доска на обелиске в Петропавловской крепости, установленном в 1975 году

В научном отношении эти годы оказались плодотворными, дали ряд авторитетных авторов и блестящих работ. Празднование 150-летнего юбилея восстания декабристов в 1975 году способствовало публикациям как научной, так и популярной литературы. Было издано огромное количество краеведческих книг о декабристах — ярославцах, пензенцах, смолянах, о декабристах на Украине, в Грузии, Армении, в Молдавии и Казахстане. Особенно важны они были для петербургской легенды и для Сибири. Популярность темы привела к появлению массы не только превосходной, но также и слащавой, сентиментальной, откровенно дурновкусной литературы. Увлечение декабристами выходило далеко за круги диссидентствующей интеллигенции. Очень притяга­тельным и волнующим на шестом десятилетии советской власти оказался образ дворянина и царского офицера. Декабристы, герои 1812 года, писатели и поэты стали ярчайшим романтическим образом позднесоветского времени. Откликнулось и кино, о декабристах был снят фильм «Звезда пленительного счастья». К тому же книги про декабристок и их «подвиг любви бескорыстной» восполнили потребность публики в любовных романах. Сложился образ декабристов, в котором главным было то, что они офицеры и герои, с флером гусарства, умевшие хранить верную дружбу, чувство собственного достоинства и свободу суждений, поэты и мыслители, задававшие себе те же вопросы, какими терзались их потомки полтора века спустя. Главным героем эпохи с талантли­вой подачи Эйдельмана стал гусар, независимый остроумец Михаил Лунин. 

Оценка Декабрьской революции

Официальная историография

В российской историографии принято считать, что Великая Русская революция (названная по аналогии с Великой Французской революцией) оказала существенное влияние на развитие России и мира в целом. Марксисты относят Декабрьскую революцию к буржуазно-демократическому типу революций, поскольку именно она создала институты открывшие пусть стремительному капиталистическому развитию в России.

В целом, большинство историков в России сходятся во мнении, что сравнительно бескровная революция оказала значительное положительное влияние на развитие российского государства, экономики и общества. По мнению ведущих историков Российской Академии наук Великая Русская революция является логическим завершением эпохи дворцовых переворотов, окончательно закрепившей власть за дворянским и мещанского сословиями.

Кроме того, многие исследователи указывают на то, что государства эпохи промышленной революции в большинстве своём прошли через этап революций, сместивших власть абсолютных монархий, традиционного аграрного общества. Созданные в первые годы республики инклюзивные экономические и политические институты фактически предопределили стремительное развитие России в будущем.

Некоторые учёные также утверждают, что истоки революции следует искать в Петровских преобразованиях, побудивших Россию встать на путь западного развития, а также Наполеоновских войнах, которые пробудили в умах российских дворян-офицеров западнические идеи. Революцию возглавляла наиболее просвещённая прослойка людей той эпохи, а их идеи находили отклики даже среди императорских министрах.

Современная российская историческая наука ставит Великую Русскую революцию в один ряд с Нидерландской революцией XVI века, Английской (Славной) революцией XVII века, Американской революцией, Великой Французской революцией и революциями 1848 — 1849 годов в Европе.

Конспирологические теории

Сторонники конспирологических теорий утверждают, что руководитель южного общества Павел Пестель, как и все основные участники Декабрьской революции, находились под непосредственным влиянием Британской короны и устраивали восстание с целью ослабления позиций России после войны с Наполеоном. В частности, сторонники данной теории ссылаются на письмо генерала Якова Ростовцева адресованное Николаю I, в котором утверждалось, что существует офицерский заговор против него и что если он согласится взойти на престол, то от России отойдут Финляндия, Польша, Грузия, Бессарабия. По неизвестным причинам данное письмо до императора так и добралось. Тем не менее, большинство историков сходятся во мнении, что данное письмо было провокацией призванная запугать Николая Павловича.

Другая конспиралогическая теория утверждает, что причиной заговора было не стремление освободить крестьян и установить республику, наоборот, стремление дворянского сословия не допустить широкой крестьянской реформы. Так, сторонники данной теории утверждают, что Николай Павлович имевший в те годы либеральные настроения хотел полностью освободить крестьян без выкупа, значительно урезав помещичью землю. Декабрьский переворот, по их мнению, был лишь способом дворянства сохранить свои права. Лишь смерть непосредственных наследников, создавшая угрозу аристократии заставила пойти на уступки крестьянству.

Примечательно также то, что революция завершила почти столетнюю закономерность со сменой правителей: Анна Иоанновна умерла своей смертью, а Иван VI Антонович был убит, Елизавета Петровна умерла, Пётр III убит, Екатерина II умерла, Павел I убит, Александр I умер, наконец, Николай I был убит.

В массовой культуре

В массовой культуре XIX века участников восстания на Сенатской площади чаще всего изображали как «мятежников несправедливости», благородных офицеров, свободолюбцев, верных своим убеждениям. Восхищение декабристами стало своего рода общественным консенсусом, на этом сходились представители большинства появившихся во второй половине XIX века политических течений, кроме крайне правых. Все, от умерен­ных консерваторов до народовольцев и либералов считали декабристов своими предшественниками и стремились зачислить их в свой символический багаж.

В произведениях посвящённым декабристам на первый план выступала проблема свободной личности, противостоящей тираническому (царскому) режиму, с насущными вопросами нравственно-этического свойства. Между тем, очень притяга­тельным и волнующим для читателя и зрителя был образ дворянина и царского офицера. Декабристы, герои 1812 года, писатели и поэты стали ярчайшим романтическим образом.

Фильм «Декабристы» 1926 года

НИКОЛАЙ I — КОНСТАНТИНУ ПАВЛОВИЧУ

С.-Петербург, 17 декабря 1825 г.

Пишу вам несколько строк, только чтобы сообщить добрые вести отсюда. После ужасного 14-го мы, по счастью, вернулись к обычному порядку; остается только некоторая тревога в народе, она, я надеюсь, рассеется по мере установления спокойствия, которое будет очевидным доказательством отсутствия всякой опасности. Наши аресты проходят очень успешно, и у нас в руках все главные герои этого дня, кроме одного. Я назначил особую комиссию для расследования дела Впоследствии для суда я предполагаю отделить лиц, действовавших сознательно и предумышленно, от тех, кто действовал как бы в припадке безумия

Южная ссылка Пушкина (1820–1824)

Рисунок Александра Пушкина в черновой рукописи строф IX и X пятой главы романа «Евгений Онегин». 1826 год На рисунке — портрет неизвестного, автопортрет Пушкина, портреты Ивана Пущина, Антона Дельвига, Вильгельма Кюхельбекера и Кондратия Рылеева. 

Наиболее интенсивное и близкое обще­ние Пушкина с деятелями декабрист­ских обществ пришлось на годы Южной ссылки. «В Кишиневе я был дружен с майором Раевским  Владимир Федосеевич Раевский
(1795–1872) — поэт, мемуарист, участник Отечественной войны 1812 года; член Союза благоденствия в 1819–1821 годах. С 1821 года возглавлял дивизионную ланкастерскую школу взаимного обучения для солдат и юнкеров в Кишиневе. Отличался вольнодумством и подвергся аресту в 1822 году (о чем его предупредил Пушкин); дело «первого декабриста» Раевского продлилось с 1822 по 1827 год, что в сочетании с его мемуарной прозой составляет обширнейший биографический материал., с гене­ралом Пущиным  Пущин Павел Сергеевич (1789–1865) — участник Отечественной войны 1812 года, в 1821 году — бригадный командир
16-й пехотной дивизии. Был главой кишиневской масонской ложи «Овидий», куда в 1821 году входил и Пушкин; член кишиневской ячейки Южной управы Союза благоденствия. В отставке с марта 1822-го, к следствию по делу декабристов привлечен не был. Ему посвящено стихотворение Пушкина «К генералу Пущину» («В дыму, в крови, сквозь тучи стрел…») 1821 года. Воспоминания о встречах с П. С. Пущиным в Кишиневе и Одессе также отразились в кишиневском дневнике и письмах Пушкина и многочисленных воспоминаниях современников. и Орловым  Михаил Федорович Орлов (1788–1842) — член литературного общества «Арзамас»; участник Отечественной войны 1812 года. В 1820–1823 годах был командиром
16-й пехотной дивизии; член Союза благоденствия (глава Кишиневского отделения), привлекался по делу декабристов, однако осужден не был. Знакомый Пушкину еще с «Арзамаса», в Кишиневе Орлов был его постоянным собеседником: их споры отражены в заметке Пушкина «О вечном мире» (1821), Орлов также упоминается в стихотворениях Пушкина «В. Л. Давыдову» («Меж тем как генерал Орлов…») и «Из письма к Гнедичу» («В стране, где Юлией венчанный…»):
Все тот же я — как был и прежде;
С поклоном не хожу к невежде,
С Орловым спорю, мало пью,
Октавию — в слепой надежде —
Молебнов лести не пою.», — вспоминал поэт в письме к Жуковскому в начале 1826 года.

При этом на прямые призывы к гражданственности в поэзии, с которыми к Пушкину обращался, например, поэт Владимир Раевский, Пушкин не очень-то отвечал:

     Не тем горжусь я, мой певец…
     Не тем, что у столба сатиры
     Разврат и злобу я казнил
     И что грозящий голос лиры
     Неправду в ужас приводил…

Впрочем, близкое знакомство с декаб­ристами повлияло на развитие отдель­ных тем в стихах 1821–1823 годов: стихи к Денису Давыдову и Раевскому были насыщены необычной для жанра послания политической тематикой, в те же годы Пушкин пишет довольно радикальный «Кинжал».

Однако и на юге Пушкин не оставил эпатажных выходок, привлекавших к нему постоянное внимание, которое вовсе не было нужно будущим заговорщикам:

«Площадное вольнодумство» и антирелигиозность Пушкина шли вразрез с конспиративным поведением декабристов. Хотя Пушкин принимал участие в политических беседах в Каменке  Каменка — поселок в Черкасской области современной Украины. В 20-х годах XIX века Каменка была одним из центров Южного общества декабристов. и даже присутствовал при инсцениро­ванном заседании тайного общества, декабристы по многим причинам относились к нему довольно настороженно.

ÐÑÑÑ ÐаÑовÑкий

РпÑеддвеÑии воÑÑÑÐ°Ð½Ð¸Ñ Ð´ÐµÐºÐ°Ð±ÑиÑÑов ÐаÑовÑкий, ÑÑедÑий Ñо ÑлÑÐ¶Ð±Ñ Ð²Â Ð¾ÑÑÑÐ°Ð²ÐºÑ Ð¸Â Ð¾ÑÑавÑийÑÑ Ð±ÐµÐ· дÑÑзей и ÑвÑзей, ÑÑал ÑÑоÑонником ÑадикалÑнÑÑ Ð´Ð»Ñ ÑÐµÑ Ð²ÑемÑн взглÑдов: он пÑÑеÑеÑÑвовал по ÐвÑопе, вдоÑновлÑÑÑÑ ÑеволÑÑионнÑми идеÑми в ÐÑпании и ÐоÑÑÑгалии, и не вÑпÑÑкал из ÑÑк книг о ÑÑановлении демокÑаÑии в ÐÑевней ÐÑеÑии.

ÐаÑовÑкий. (wikipedia.org)

СÑав ÑбеждÑннÑм ÑеÑпÑбликанÑем, ÐаÑовÑкий ÑдÑÑжилÑÑ Ñ ÐондÑаÑием РÑлеевÑм, ÑеÑез коÑоÑого попал в СевеÑное обÑеÑÑво декабÑиÑÑов. ÐеÑед ÐаÑовÑким ÑÑоÑл нелÑгкий вÑбоÑ: ÑÑаÑÑвоваÑÑ Ð²Â Ð¿Ð¾Ð»Ð¸ÑиÑеÑкой деÑÑелÑноÑÑи в РоÑÑии или ÑеÑаÑÑ ÑÑажаÑÑÑÑ Ð·Ð°Â Ð½ÐµÐ·Ð°Ð²Ð¸ÑимоÑÑÑ ÐÑеÑии. ÐÑÑ-Ñаки бÑвÑий поÑÑÑик оÑÑалÑÑ Ð½Ð°Â Ñодине и наÑал вмеÑÑе Ñ ÑоÑаÑникам вÑнаÑиваÑÑ Ð¿Ð»Ð°Ð½Ñ Ð¿Ð¾Â ÑвеÑÐ¶ÐµÐ½Ð¸Ñ ÑамодеÑжавиÑ. ÐаÑовÑкий, кÑÑаÑи, ÑоÑÑ Ð¸Â ÑÑиÑалÑÑ Ð¿Ð¾Â Ñем вÑеменам ÑадикалÑно наÑÑÑоеннÑм, однако ÑÐ¾Ð»Ñ ÑаÑеÑбийÑа на ÑÐµÐ±Ñ Ð¿ÑимеÑÑÑÑ Ð½ÐµÂ ÑÑал â когда ÐµÐ¼Ñ Ð¿Ñедложили пÑобÑаÑÑÑÑ Ð² Ðимний двоÑÐµÑ Ð¸Â ÑбиÑÑ ÐÐ¸ÐºÐ¾Ð»Ð°Ñ I, он не без колебаний, но вÑÑ же оÑвеÑил оÑказом.

26 декабÑÑ, Ð²Â Ð´ÐµÐ½Ñ Ð²Ð¾ÑÑÑаниÑ, ÐаÑовÑкий обÑезжал казаÑÐ¼Ñ Ð¸Â Ð°Ð³Ð¸ÑиÑовал ÑÐ¾Ð»Ð´Ð°Ñ Ð¿ÑиÑоединиÑÑÑÑ ÐºÂ Ð±ÑнÑÑ. Уже на СенаÑÑкой плоÑади ÐаÑовÑкий Ñанил â как вÑÑÑнилоÑÑ Ð¿Ð¾Ð·Ð¶Ðµ, ÑмеÑÑелÑно â генеÑал-гÑбеÑнаÑоÑа ÐеÑеÑбÑÑга ÐилоÑадовиÑа, коÑоÑÑй ÑговаÑивал мÑÑежников ÑазойÑиÑÑ. СÑд по иÑогам назвал его одним из главнÑÑ Ð¿ÑеÑÑÑпников: ÑеÑвеÑÑование ÐµÐ¼Ñ Ð·Ð°Ð¼ÐµÐ½Ð¸Ð»Ð¸ повеÑением, однако пÑоводиÑÑ ÐµÐ³Ð¾ из-за неопÑÑноÑÑи палаÑа пÑиÑлоÑÑ Ð½ÐµÑколÑко Ñаз â ÐаÑовÑкий ÑÑÑвалÑÑ Ñ пеÑли.

Программные документы декабристов

Восстание должно было начаться летом 1826 г., однако выступление декабристов было ускорено смертью Александра I в ноябре 1825 г. В стране начался междинастический кризис (установилось междуцарствие из‑за неразберихи в присяге новому императору). Переприсяга Николаю I была назначена на 14 декабря 1825 г.

Обстановкой кризиса власти решили воспользоваться декабристы: вывести войска на Сенатскую площадь, помешать присяге Николаю I и потребовать у членов Сената и Государственного совета обнародовать «Манифест к русскому народу», составленный К. Ф. Рылеевым и С. П. Трубецким. Царская семья должна была быть арестована в Зимнем дворце. Диктатором, т. е. руководителем восстания, был избран полковник гвардии князь С. П. Трубецкой, начальником штаба — Е. П. Оболенский. В «Манифесте» провозглашались отмена крепостного права, политические и гражданские права и свободы, вводилась всеобщая воинская повинность и облегчалось положение солдат. На Сенатскую площадь вышли несколько рот Московского полка. К восставшим обратился генерал‑губернатор М. А. Милорадович с призывом вернуться в казармы и присягнуть Николаю I, но был смертельно ранен выстрелом П. Г. Каховского. Численность повстанцев постепенно достигла трех тысяч, однако, не имея руководства (Трубецкой не явился на Сенатскую площадь), они продолжали стоять в ожидании. К этому времени Николай I стянул к площади около 12 тыс. человек и послал за артиллерией. В ответ на отказ декабристов сложить оружие начался картечный огонь. К 18 часам восстание было подавлено, погибло около 1300 человек.

29 декабря восстал Черниговский полк на Украине, но уже 3 января 1826 г. восстание было подавлено.

Николай I, проявивший жандармские способности, возглавил следствие по делу декабристов. К следствию и суду привлекались 579 человек, большинство из которых были военными. Расправа была жестокой: П. И. Пестель, С. И. Муравьев‑Апостол, М. П. Бестужев‑Рюмин, П. Г. Каховский, К. Ф. Рылеев были повешены, свыше ста декабристов сосланы в Сибирь на каторгу или поселение, некоторые офицеры разжалованы в солдаты и отправлены на Кавказ. На Кавказ был направлен также штрафной Черниговский полк. Только в 1856 г. в связи с коронацией Александра II была объявлена амнистия.

Как декабристы жили в ссылке?

Улица в Чите. Акварель Николая Бестужева. 1829–1830 годы

Те, кто получил приговор в каторжные работы, были отправлены в Сибирь. По приговору они также были лишены чинов, дворянского достоинства и даже боевых наград. Более мягкие приговоры последним разрядам осужденных — это ссылка на поселение или в отдаленные гарнизоны, где они продолжали службу; не все лишались чинов и дворянства.

Осужденных в каторжные работы начали отправлять в Сибирь постепенно, небольшими партиями — везли на лошадях, с фельдъегерями. Первой партии, из восьми человек (из самых известных туда входили Волконский, Трубецкой, Оболенский), не повезло особенно: их отправили на настоящие рудники, на горные заводы, и там они провели первую, действительно тяжелую зиму. Но тут, по счастью для декабристов, в Петербурге спохватились: ведь если распределить государственных преступников с опасными идеями по сибир­ским рудникам, это же означает собственными руками рассеять мятежные идеи по всей каторге! Николай I принял решение, во избежание распростра­нения идей, собрать всех декабристов в одном месте. Тюрьмы такого размера нигде в Сибири не имелось. Приспособили острог в Чите, туда перевезли тех восьмерых, кто уже страдал на Благодатском руднике, и остальных везли уже сразу туда. Там было тесно, все узники содержались в двух больших помеще­ниях. И так уж получилось, что там совершенно не было никакого объекта каторжных работ, никакого рудника. Последнее, впрочем, не очень тревожило петербургские власти. Взамен каторжных работ декабристов водили засыпать овраг на дороге или молоть зерно на мельнице.

К лету 1830 года для декабристов построили новую тюрьму в Петровском Заводе, попросторнее и с отдельными персональными камерами. Там тоже никакого рудника не было. Из Читы их вели пешком, и этот переход им запомнился как своего рода путешествие по незнакомой и интересной Сибири: некоторые по дороге набрасывали рисунки местности, собирали гербарии. Декабристам повезло еще и в том, что Николай назначил комендантом генерала Станислава Лепарского, человека честного и добродушного.

Лепарский исполнял свой долг, но не притеснял узников и, в чем мог, облег­чал их положение. В общем, понемногу идея каторжных работ испарилась, осталось тюремное заключение в отдаленных районах Сибири. Если бы не приезд жен, декабристы, как и хотел царь, были бы полностью отрезаны от прошлой жизни: им была строго воспрещена переписка. Но женам запре­тить переписку было бы скандально и неприлично, так что и с изоляцией не очень получилось. Тут еще был тот немаловажный момент, что у многих оставались влиятельные родственники, в том числе в Петербурге. Николай не хотел раздражать этот слой дворянства, поэтому им удавалось добиваться разных мелких и не очень мелких послаблений.

Внутренний вид одного из дворов каземата Петровского Завода. Акварель Николая Бестужева. 1830 год

В Сибири сложилась любопытная социальная коллизия: хоть и лишенные дворянства, названные государственными преступниками, для местных жителей декабристы все же были аристократами — по манерам, воспитанию, образованию. В Сибирь настоящих аристократов редко заносило, декабристы стали своего рода местной диковинкой, их звали «наши князья», а к декаб­ристкам относились с большим почтением. Таким образом, того жестокого, страшного контакта с уголовным каторжным миром, который случался у ссыльных интеллигентов позднее, в случае декабристов тоже не произошло.

У современного человека, уже знающего про ужасы ГУЛАГа и концлагерей, есть соблазн относиться к ссылке декабристов как к несерьезному наказанию

Но ведь все важно в своем историческом контексте. Для них ссылка была связана с большими лишениями, особенно по сравнению с прежним образом жизни. И, как ни крути, это было заключение, тюрьма: первые годы они все постоянно, днем и ночью, были закованы в ручные и ножные кандалы

И в немалой мере то, что теперь, издали, их заключение выглядит не таким ужасным, — это их собственная заслуга: они сумели не опуститься, не переругаться, сохраняли собственное достоинство и внушали окружающим настоящее уважение. 

Последствия восстания декабристов

Теория государственной народности

После подавления движения декабристов Николай I (1825-1855) стремился подчинить своей воле все общество, управлять его идейным жизнью и его настроениями. Император считал, что лучшей является теория «доброй порядочности» и дело подданных «не рассуждать», а повиноваться. Попыткой взять под контроль общество, идеей всей его жизни стало провозглашение теории государственной народности, которую сформулировал министр образования С. Уваров по принципу «самодержавие, православие, народность».

Центральным элементом в этой триаде было самодержавие как основа жизни российского общества, которая обеспечивает величие и могущество Российской империи. Поэтому служба и преданность ему объявлялись гражданским долгом каждого подданного. Православие считалось основой духовной жизни русского народа и было опорой самодержавия. Понятие народности трактовалось как «единство народа и его единение с императором». Официальная идеология ориентировала общество на сохранение монархии и крепостничества.

Славянофилы

Чем острей становилась кризис традиционного общества, тем актуальней был вопрос о перспективных путях развития России. В связи с этим в общественной жизни 1830-1840-х годов определились два течения — славянофилы и западники.

Основателями славянофильства выступила плеяда прогрессивно настроенной интеллигенции последекабристского периода — А. Хомяков, братья Аксаковы, Ю. Самарин, братья Киреевские. Славянофилы считали, что каждый народ имеет свой, не похожий на другие, исторический путь. Основу противоречий тогдашнего общества они видели в реформах Петра I, которые оборвали постепенное развитие русской истории.

Славянофилы считали необходимым возрождение и сохранение самобытных традиций, прежде всего крестьянской общины и коллективных вечевых форм правления. Они признавали приоритет религиозного первоисточника развития российского общества — православия. Были критиками правительственной политики Николая I, выступали за ликвидацию крепостного права, бюрократизма и деспотизма.

Западники

Противоположных взглядов на судьбу и роль России, пути ее развития придерживались западники. К ним относились представители просвещенной элиты К. Кавелин, П. Анненков, И. Тургенев, С. Соловьев, Т. Грановский. Они пропагандировали идею модернизации российской действительности по западноевропейскому образцу.

Западники были сторонниками конституционной монархии, выступали за соблюдение политических прав и свобод, ликвидацию крепостного права и создание условий для развития предпринимательства. Несмотря на идейные различия, со славянофилами западников объединял протест против деспотизма и бюрократизации власти.

Кружок петрашевцев

Михаил Буташевич-Петрашевский

Под влиянием общественного мнения в России возник кружок петрашевцев (1845-1849), который возглавлял Михаил Буташевич-Петрашевский (1821-1866). В доме Петрашевского в 1844 году проходили собрания, ставшие в 1845 г. еженедельными («пятницы»). Участники «пятниц» пользовались библиотекой М. Петрашевского, часть которой составляли запрещенные в России книги по истории революционных движений, утопического социализма.

Петрашевский выступал за демократизацию политического строя России и освобождение крестьян с землей. Он был последователем Ш. Фурье. В конце 1848 участвовал в совещаниях, посвященных организации тайного общества, был сторонником длительной подготовки народных масс к революционной борьбе.

События 1820-1840-х годов показали наличие в Российской империи образованной элиты, которая разрабатывала собственные проекты изменений традиционного общества.